Передвигался снова на хаотичных попутках через стоянки большегрузов. Только теперь строго с Запада на Восток навстречу солнцу. Почти до Иркутска нескончаемый березняк, в конце августа уже отдающий желтизной. За Уралом растянуто и время, и пространство: езда медленнее, а инфраструктура реже. Хоть трасса и федеральная, она в две полосы, и на них то железнодорожный переезд, то ремонт дороги – лучше набираться терпения и не пытаться рассчитать дорогу. И чем дальше на Восток, тем меньше выбор стоянок. Скорее всего ты знаешь наперёд все свои остановки, потому что на тысячу километров, которую одолеешь в 15-17 рабочих часов, будет всего одно-два заведения, где можно удобно припарковаться, вкусно и недорого пообедать или встать на ночь.

Всё меньше людей, машин, гаишников, а значит больше и неформальщины. Многочисленные негабаритные фуры чаще всего везут перегруз (общая масса машины превышает 40 тонн). На электронных весовых либо прикрывают номер, либо «половинят» машину, то есть медленно проводят передние оси через весы, встают намертво и через некоторое время плавно уезжают, так что компьютер думает, что проехали два маленьких грузовика, а не один большой. Если в европейской России на дорогах преобладают тентованные фуры («мешки»), то на Дальнем Востоке их видишь всё реже среди негабаритных грузов под нужды большой стройки и промышленной добычи ПИ. Согласовать перевозку негабаритного груза довольно просто, но оформлять разрешение на перегруз долго и дорого. Знают об этом и гаишники, так что с каждого автомобиля получают по купюре. И работодателю так проще, поэтому он заранее выдаёт дальнобойщику журнал расходов на лихоимство. Водитель отчитывается, получает компенсацию, но и лишнее не забывает в журнал вписать, так что все остаются в плюсе.

На Запад нескончаемо гонят азиатские легковушки, в том числе и поддержанные. Перегонщики конкурируют с автовозами и не только за заказчиков, но и на дороге, перегонщикам надо скорее доставить машину, и они постоянно упираются в медленные фуры. Едут они наизнос, иногда днём видишь на стоянке японский автомобиль с оклеенным пленкой передним бампером и капотом, в лобовое стекло смотрят пятки отдыхающего шофёра.

Разговор движется вместе с пейзажем вяло и расслабленно. Шофёры попадаются разные, но всех объединяет желание заработать на лучшую жизнь. Вот уроженец Северного Донецка после фронтовой службы в 2015 году и переезда под Брянск зарабатывает себе на стройку частного дома. А после него встретился мне водитель с Казани, который недавно только руководил стекольным цехом, но пошёл в перевозки гасить ипотеку. Далее красноярец, который в дороге почти не спит – копит на автомобиль. К тому же он спешит приехать на разгрузку во Владивосток на пару дней раньше положенного, чтобы на выходных успеть присмотреть себе авто на бирже. Жизнь дальнобойщиков постоянно пребывает в распределенной в пространстве сети знакомств и хозяйственных практик. Например, другой красноярец, с которым я ехал позже, тоже направлялся во Владивосток и собирался встретиться там с другом, который ему должен был дать в дорогу икры. Казанский водитель собирался прикупить спиннинг, чтобы в будущем остановиться на Байкале на рыбалку.

В Амурской области машин уже стало так мало, что я вынужден был пересесть на поезд до Биробиджана, чтобы не зависнуть под Ерофей Павловичем после неудачных поисков машины. Далее уже скорее на удачу поймал попутку до Хабаровска, и то малогабаритным грузовичком. Последний раз удалось пообщаться с водителями только на палубе парома Ванино-Холмск, они всё обсуждали, кто где и сколько икры будет покупать к себе домой на Кубань и в Ставрополье. Грузы у них продовольственные - обеспечивают островную жизнь, а обратно могут мороженные морепродукты взять. Поэтому в Холмске на стоянке уже одни рефрежераторы.