Помимо этого проведены встречи и разговоры с теми, кто практикует в областных центрах.

Основные выводы исследования касаются того, как устройство уголовного правосудия в малом городе встречает суд присяжных и насколько быстро «рабочая группа» расследования уголовного дела справится с реформой, начатой в середине 2018 года. Здесь важными факторами оказываются, во-первых, уровень сплочённости суда и прокуратуры, как наиболее сильных игроков рабочей группы, а во-вторых, – политика обеспечивающих организаций. Институт зональных судей из областных и равных им судов, которые неформально курируют политику районных судов, практики консалтинга с наиболее опытными в судах присяжных судьями, работающими на уровне областных судов, помогают судьям в малых городах «справиться» с этим вызовом. Аналогичная поддержка оказывается на местах и областными прокуратурами – каждое дело с участием присяжных находится «на контроле» у руководства, в первое дело (а иногда и во второе) обычно направляется представлять обвинение, наравне с районные обвинителей, сотрудник вышестоящей прокуратуры, имеющих опыт работы в судах с участием присяжными. Формальные практики обязательного обучения осуществлялись во всех областных судах и прокуратурах. Адвокаты, в свою очередь, несмотря на то, что также имеют широкую информационную и образовательную поддержку со стороны органов адвокатского самоуправления, могут опираться в работе над конкретным делом на неформальные рабочие контакты. Лишь в исключительных случаях адвокаты работают над делом сообща и ощущают непосредственную поддержку коллег в малом городе.

Суд присяжных – действительно большой вызов для судей, аппарата суда, приставов, работников прокуратуры, и даже следователей, готовящих дело для расследования в суде. Эта форма судопроизводства требует больших инфраструктурных вложений, времени, организационных усилий и внимания от всех профессиональных участников расследования уголовного дела. Это новый процесс, который многим участникам приходится осваивать в условиях высокой нагрузки, нехватки времени, кадров и других ресурсов. Исследование показывает, что на местах реформа была слабо обеспечена ресурсно: практически повсеместно судьи так или иначе спонсировали суд присяжных как минимум угощениями и при необходимости организацией проезда к суду. Большие организационные сложности вызывало практически в каждом здании суда (за редкими исключениями) необходимость оборудовать зал, не везде есть возможность организовать отдельное помещение для совещательной комнаты. Оплата труда присяжных – сложный механизм взаимодействия аппарата суда с региональными управлениями Судебного департамента. Ведь в отличие от областных судов, суды районного звена не имеют своего счета и оплату  и связанный с нею бумагооборот приходится проводить «через область». Отдельный вызов – это работа с кандидатами в присяжные. Набор коллегии с первого раза, если и случается, то воспринимается на низовом уровне как чудо. Судебные приставы также включены активно в работу во время самого расследования – им приходится мониторить нахождение присяжных внутри здания суда, обеспечивать их безопасность, а в случае нехватки персонала – это сделать бывает сложно.

Эти и другие инфраструктурные и организационные вызовы создают стимулы для рабочей группы минимизировать ходатайства о суде присяжных или призывать подсудимых отказаться от этой формы судопроизводства. Исследование показало несколько стратегий и тактик, которые используются для этого.

1) Проводится разъяснительная работа с подсудимым и адвокатом (часто участвующим в деле по назначению), одновременно часто рождается неформальная сделка с подсудимым: отказ от суда с участием присяжных в обмен на  более мягкий исход или даже переквалификацию при единоличном рассмотрении дела профессиональным судьей.

2) Превентивная работа с органами предварительного расследования, с целью минимизации практик завышения обвинения и как следствие рисков того, что несогласие подсудимого с объемом вменяемых ему действий приведет того к ходатайству о суде с присяжными.

3) при рассмотрении дела фаворитизм председательствующего судьи стороне обвинения. Формальные возможности для этого – серая зона работы со списком кандидатов в присяжные, которые аппарат суда готовит самостоятельно, вступительное и напутственное слово председательствующего, его политика по обеспечению состязательности сторон.

4) Если вердикт присяжных обвинительный, не взирая даже на то, если присяжными высказано снисхождение, судьи наказывают подсудимых более строгим, чем в среднем по региону за подобный тип преступления наказанием. Тем самым достигаются две цели: первая – частное неформальное наказание за выбор формы судопроизводства, принесший столько рутинных хлопот суду, вторая – посылается сигнал другим подсудимым впредь не выбирать суд присяжных.

5) И наконец, при поддержке обеспечивающих организаций широко практикуется отмена оправдательных вердиктов присяжных, возврат дела на повторное расследование с целью каким-то образом обеспечить обвинительное решение, пусть даже с переквалификацией на более мягкий состав.

Эти стратегии реализуются тем успешнее, чем сплоченнее рабочая группа на низовом уровне и чем сильнее поддержка обеспечивающих организаций. В редких случаях суд с участием присяжных, особенно несколько дел, рассматриваемых одновременно, «расшатывает» слабые рабочие группы еще больше. В таких случаях наблюдается их нестабильность или даже распад (переводы в другие города, выходы в отставку).

*фото из открытых источников