На первом, подготовительном этапе в марте-апреле 2013 года, была проведена систематизация существующих в нашей стране феноменов «неформального здравоохранения». Метафора «неформальное здравоохранение» в данном случае объединяет различные практики предоставления оздоровительных товаров и услуг, которые находятся за рамками и вне прямого контроля государства и официальной медицины. Было предложено выделять в этом многообразии пять основных сегментов: 

производство и распространение различных оздоровительных товаров (продукты питания, включая БАДы, и оздоровительные товары наружного применения); 

религиозные практики и оздоровительные учения;  

сбор и распространение природных оздоровительных средств (приусадебное хозяйство, собирательство и охотничьи промыслы);  

оказание оздоровительных услуг (целительство, услуги традиционной медицины); 

предоставление информации о способах поддержания здоровья (книгоиздание, распространение печатной продукции, СМИ и др.). 

В каждом сегменте можно найти и коммерческую, и безвозмездную деятельность, а также такие практики, которые находятся на грани формального и неформального здравоохранения, легальной и нелегальной активности. Для анализа общероссийской ситуации использовались открытые источники информации: научные исследования по данной тематике, публикации СМИ, официальная статистика, обзоры рынков, нормативные акты, государственные реестры, сайты предприятий и организаций, различные справочники, материалы блогосферы.

Задачей второго этапа был сбор эмпирического материала по теме исследования в конкретных населенных пунктах различного масштаба. Полевые работы шли на территории Пермского края в течение мая-сентября 2013 года. Всего было обследовано 15 населенных пунктов и 4 обособленно расположенные учреждения (санаторий и три православных монастыря). География исследования включала один город — миллионник (Пермь), три города с населением более 50 тыс. чел., три административных центра муниципальных районов с населением до 10 тыс. чел., три центра сельских поселений (около 2 тыс. чел.), а также пять деревень и небольших сел (до 500 тыс. чел.). 

В рамках обследования поселений проводились полуформализованные интервью и неформальные беседы с экспертами, представителями «неформального здравоохранения» и местными жителями; осмотры публичных мест, предположительно связанных с «неформальным здравоохранением» (рынки, центральные улицы, крупные торговые центры, спортивные и досуговые учреждения, поликлиники, аптеки, религиозные учреждения); наблюдения в местах оказания оздоровительных услуг или продажи оздоровительных товаров. 

Собранные материалы прошли первичную обработку: подготовлено более 40 полевых дневников с описанием результатов наблюдений и неформальных бесед, 170 расшифровок и 60 конспектов интервью, а также базы контактов и информационно-аналитические справки о поселениях, фотоархив и подборка печатных материалов (газет, буклетов, брошюр) по теме исследования. 

Полученные данные будут детально проанализированы в дальнейшем. Однако уже сейчас можно сделать некоторые предварительные обобщения на имеющемся фактическом материале: 

Не подтверждается первоначальная гипотеза о том, что масштабы «неформального здравоохранения» будут возрастать по мере снижения доступности бесплатной качественной медицины. Напротив, разнообразие и объемы изучаемых практик оказались больше в крупных городах, чем в селах и деревнях, где государственного здравоохранения практически нет. Наблюдается прямая зависимость масштабов исследуемых феноменов от размеров населенного пункта и уровня доходов населения. 

Существует тесная взаимосвязь религиозных институтов и практик «неформального здравоохранения». Помимо духовной помощи, которую они оказывают страдающим физическими недугами, религиозные организации и
объединения нередко связаны с производством и распространением оздоровительной продукции. 

Несмотря на декларируемое разделение на официальную и альтернативную медицину, медицинские специалисты порой глубоко интегрированы в коммерческие практики «неформального здравоохранения». 

Деятельность значительной части представителей «неформального здравоохранения» является нелегальной с точки зрения российского законодательства. Однако у государства нет ни полномочий, ни ресурсов, ни желания для их вывода из тени.

К настоящему времени в целом выполнен объем работ, запланированный на второй этап реализации проекта.

Собранных эмпирических материалов достаточно для решения аналитических задач исследования. Однако провести интервью с конкретными нужными респондентами не всегда удавалось по объективным причинам (в отпуске, на больничном, в командировке и т.д.). Также было бы интересно сравнить ситуацию на отдельных рынках «неформального здравоохранения» в летний и осенний период, чтобы оценить их сезонность. Поэтому при реализации третьего, заключительного этапа проекта параллельно с аналитической обработкой эмпирических данных планируются дополнительные полевые работы в Перми и на уже обследованных территориях Пермского края («точечные» интервью и наблюдения в местах оказания оздоровительных услуг).